Я ищу детство - Страница 12

Пришлось несколько раз прижимисто, но всё-таки швырнуться тысчонкой, другой. (Купец из Сибири мог себе позволить это, тем более что он искал через новых собутыльников контакты с деловым миром Москвы.) Окончательно закрепить дружбу помогли девочки — у обоих служащих акционерного общества аппетиты по этой части были большие, а карманы пусты.

На решающем этапе общения Фома пустил в оборот слово «ксплотация». «Классовый» подход и здесь, как и в случае с горничной, сработал безошибочно. (Фома угадывал теперь дух времени применительно к человеческим страстям как заправский политэконом.)

— Чужие деньги считать — только зрение портить, — говорил Фома, развалясь в кресле в отдельном кабинете ресторана на бегах. — Чужие капиталы в руках — одно расстройство для здоровья.

Конторщики, Сеня и Порфиша, не просыхающие который вечер, давно уже округовевшие от слов и щедрот хитроумного Фомы, только одобрительно мычали, прихлёбывая шампанское.

— Другое дело собственный капитал, — рассуждал Фома, разливая шампанское. — Человек с капиталом — король природы. Сам себе царь. Чего хочет, то и делает, куда пожелает, туда и едет. Лев, а не мышонок.

Порфиша и Сеня, пьяно кивая головами, преданно смотрели Фоме прямо в рот.

— Кто есть человек без капитала? — вопрошал Фома, слегка даже удивляясь собственному красноречию. — Червь. А с капиталом? Орёл. А почему? А потому, что имеет крылья — наличность. Расправил денежки и полетел. Куда? А в любую сторону. Его везде ждут, ему все рады. Он деньги тратит — сам радуется и другим людям удовольствие доставляет.

— Фома, друг! — скрёб на груди рубашку Сеня. — Научи, как жить. Ску-учно! Целый день костяшками щёлкаем… Надоело!

— И я, — гордо выпрямлялся Порфиша, — и я хочу, как орёл… В любую сторону… Расправил и полетел… К девочкам. Поехали, а?

— К примеру, взять меня, — нравоучительно поднимал вверх указательный палец Фома. — Я утром просыпаюсь, у меня хорошее настроение. А почему? Имею наличность. Сразу спрашиваю стакан водки, пива, икорки, балычок. И за всё тут же плачу. А что дальше? А дальше я встаю, выхожу из номеров, и мне всё возможно. В любой трактир могу зайти — в самый что ни на есть лучший. Это мне как через два пальца плюнуть. Вот я какой человек при моём капитале. Мне любую чепуху купить можно — хошь слона, хошь кита…

Сеня и Порфиша, припав к Фоме с двух сторон, плакали у него на груди счастливыми слезами, требовали ещё шампанского, жареных слонов, заливных китов или, в крайнем случае, по рюмке водки и «стюдень».

Фома милостиво улыбался, заказывал водку, «стюдень» и продолжал накачивать конторщиков до оранжевых звёзд в глазах. Зацепив знакомого ипподромного жучка, он узнал, на какие номера надо ставить в очередном заезде, и дал возможность Сене и Порфише выиграть по шестьсот рублей.

Конторщики взвыли от восторга.

— То ли ещё будет, — ухмылялся Фома, покровительственно похлопывая новых друзей по плечам. — Вы меня, голуби, слушайтесь, не обижу.

Оставив теперь уже всякую осторожность, он обильно ссужал конторщиков деньгами и однажды, прикинув, что подготовку можно считать законченной, повёз вечером Сеню и Порфишу на извозчике в загородный трактир. Вся крысинская банда на нескольких пролётках следовала в отдалении за ними.

В трактире, взяв столик на воздухе, в уголке, чтоб не было лишних ушей, Фома (пока конторщики прихорашивались перед зеркалом) положил под салфетку пистолет. Банда расположилась у входа.

— Сегодня будет сурьезный разговор, — строго сказал Крысин, когда Сеня и Порфиша, наодеколонившись, присели рядом. — По сто тысяч в зубы за один день хотите иметь?

— По сто тысяч? — сладко обмерли служащие акционерного общества.

— Когда у вас следующие платежи будут? — жёстко спросил Фома.

— Ч-через неделю, — заикнувшись непонятно отчего, сказал Сеня.

— А деньги когда в контору привезут?

— Н-накануне, — тоже непонятно почему начал заикаться Порфиша.

Они оба вдруг сразу всё сообразили и страшно побледнели.

— Так, вы, значит, из этих, — изменившись в лице, первым заговорил Сеня, — которые…

Фома поднял салфетку.

Конторщики, увидев пистолет, в ужасе отшатнулись. Быстро оглянувшись, они хотели было встать, но крысинская банда придвинулась к столику, за которым сидел Фома, вплотную.

— Садитесь, — нахмурившись, приказал Фома, — и слушайте внимательно.

Порфиша и Сеня поняли, что они погибли.

…Через неделю, в намеченный день, при начале расчётных платежей, в просторное помещение операционного зала с большими светлыми окнами на втором этаже старинного московского особняка вошли под видом деловых людей несколько человек из крысинской банды. У всех у них в руках были разного цвета и формы, но с одинаковой начинкой, портфели, в которых, конечно, ни одной деловой бумаги не было, а лежала сплошная «химия» — пакеты с быстро воспламеняющимся веществом.

Порфирий и Семён несколько дней по чертежам одного из членов крысинской банды по кличке Электрик, напутствуемые каждый день самим Фомой, готовили короткое замыкание в проводке операционного зала. Им удалось заложить в намеченных местах и несколько дымовых шашек.

Другой «технический специалист» обязан был к этому времени обрезать телефонный кабель, соединяющий здание акционерного общества со станцией, и сам подключиться с переносной телефонной трубкой к кабелю акционерного общества.

Была придумана ещё одна хитроумная комбинация, позволившая изъять в намеченное время из здания общества всех его главных руководителей. Воспользовавшись документами Порфирия и Семёна, Электрик и Телефонист — наиболее грамотные в банде люди — посетили одно иностранное консульство (это была их собственная идея) и за очень богатый «сувенир» сумели так обладить дело с одним из младших по должности и возрасту сотрудников, что в необходимый день благодаря инициативе младшего сотрудника, стремившегося всячески проявить себя, в консульстве был устроен утренний приём, приглашения на который (просьба — Электрика и Телефониста, исполнение — младшего сотрудника) были посланы всей высшей администрации акционерного общества (расширение деловых контактов). И, таким образом, в ту самую минуту, когда начался пожар, все члены совета директоров общества, польщённые ростом международной популярности своей фирмы, пили кофе, коктейли и любезничали с иностранцами.